Удивительная история о Вэлло Вяртну, который 8 лет он провёл в Иволгинском дацане (1978–1986) и, пройдя обучение, в 1982 году основал первую буддийскую сангху в Эстонии (до этого там были лишь немногие ученики Б.Д. Дандарона).
Сейча он – известный художник, практик тибетского буддизма, человек необычайной энергии.
В 1988 создал программу первой в Советском Союзе оппозиционной партии – партии национальной независимости Эстонии, за что был выслан из страны. География его дальнейшей жизни весьма обширна – Швеция, Австралия, Непал, Индия, Китай, Папуа Новая Гвинея… Он организовывает буддийские конференции, строит буддийские ступы, а делом своей жизни сейчас называет работу над «Энциклопедией китайского буддизма».
Как Вы попали в Иволгинский дацан в Бурятии?
– Я ушёл из института, чтобы туда поехать. Кстати, о том, что в Союзе существует действующий буддийский монастырь, я узнал довольно поздно, в Питере.
Приехав, я первым делом пришел в дацан и спросил у монахов, можно ли мне остаться здесь навсегда и учиться – и получил от ворот поворот.
– Иди отсюда! – сказали монахи.
– Почему? – поинтересовался я у них.
Оказалось, что советские власти не разрешали никого принимать в монахи, за исключением бурятов.
В общем, я погулял по Бурятии несколько дней, да и вернулся обратно в Эстонию, где весь следующий год просидел за книгами. Именно тогда я начал самостоятельно учить тибетский язык.
Через год, вернувшись в Бурятию, я объявил монахам, что никуда не уеду, останусь у них жить. Они терпели меня три месяца, а потом пустили всё-таки в дацан, несмотря на то, что моё пребывание там было незаконным. Тогда же я встретился с ламой Мунко, который стал моим духовным наставником. Лама Мунко был врачом и из меня тоже хотел сделать врача. Но у меня совершенно не было медицинских талантов – в этом я был совершенно, непробиваемо, туп! Да и не интересовала меня медицина совсем. Гуру говорил мне, что философия не может исцелить тело, а я ему отвечал, что сознание гораздо важнее тела. Интересовала меня философия и логика. Три года лама Мунко со мной воевал по поводу медицины, а потом понял, что не получается из меня доктора. Но в это же время я ходил к Хамбо-ламе, который мне преподавал философию и логику.
В общей сложности я проучился в Иволгинском дацане восемь лет. Где-то в 1983 году я понял, что пришло время начинать заниматься буддизмом по-настоящему – самостоятельно. К этому времени я уже давно считал себя буддистом и был этим весьма горд.
Сейча он – известный художник, практик тибетского буддизма, человек необычайной энергии.
В 1988 создал программу первой в Советском Союзе оппозиционной партии – партии национальной независимости Эстонии, за что был выслан из страны. География его дальнейшей жизни весьма обширна – Швеция, Австралия, Непал, Индия, Китай, Папуа Новая Гвинея… Он организовывает буддийские конференции, строит буддийские ступы, а делом своей жизни сейчас называет работу над «Энциклопедией китайского буддизма».
Как Вы попали в Иволгинский дацан в Бурятии? – Я ушёл из института, чтобы туда поехать. Кстати, о том, что в Союзе существует действующий буддийский монастырь, я узнал довольно поздно, в Питере.
Приехав, я первым делом пришел в дацан и спросил у монахов, можно ли мне остаться здесь навсегда и учиться – и получил от ворот поворот.
– Иди отсюда! – сказали монахи.
– Почему? – поинтересовался я у них.
Оказалось, что советские власти не разрешали никого принимать в монахи, за исключением бурятов.
В общем, я погулял по Бурятии несколько дней, да и вернулся обратно в Эстонию, где весь следующий год просидел за книгами. Именно тогда я начал самостоятельно учить тибетский язык.
Через год, вернувшись в Бурятию, я объявил монахам, что никуда не уеду, останусь у них жить. Они терпели меня три месяца, а потом пустили всё-таки в дацан, несмотря на то, что моё пребывание там было незаконным. Тогда же я встретился с ламой Мунко, который стал моим духовным наставником. Лама Мунко был врачом и из меня тоже хотел сделать врача. Но у меня совершенно не было медицинских талантов – в этом я был совершенно, непробиваемо, туп! Да и не интересовала меня медицина совсем. Гуру говорил мне, что философия не может исцелить тело, а я ему отвечал, что сознание гораздо важнее тела. Интересовала меня философия и логика. Три года лама Мунко со мной воевал по поводу медицины, а потом понял, что не получается из меня доктора. Но в это же время я ходил к Хамбо-ламе, который мне преподавал философию и логику.
В общей сложности я проучился в Иволгинском дацане восемь лет. Где-то в 1983 году я понял, что пришло время начинать заниматься буддизмом по-настоящему – самостоятельно. К этому времени я уже давно считал себя буддистом и был этим весьма горд.
2844